Прошедшая неделя была непростой для них двоих. Во-первых, и Блейн и Курт находились в напряжении из-за родителей. Никто не звонил им. Никто не пытался выйти на контакт. Не искал. Была ли хоть какая-то вероятность, что отец просто махнул рукой и решил оставить их в покое? Едва ли. Но что тогда? Он готовит масштабную операцию по захвату? Планирует посадить Блейна за решетку, и обратно забрать Курта? Но это глупо. Разлучив их, он их убьет. И он, как давно определенный альфа, прекрасно это знал. Значит, было что-то еще. Другие причины. И Блейн не хотел думать о них.
Во-вторых, у Курта была школа, в которой он чувствовал себя откровенно паршиво, и альфа видел это, но Курт напрочь отказывался от помощи. Ему не хотелось быть одним из тех жалких омег, что не могли и шагу сделать без своего альфы. В итоге, он пытался бороться, но все равно приходил мрачнее тучи.
В-третьих, вся эта чертовщина с шорохами. И демонами. И звуками. И голосом, который с недавних пор начал обращаться к Блейну. Тот старался игнорировать все это, но выходило все хуже и хуже, он все чаще ездил по охотникам в соседних городах. В последние дни он успевал доехать практически до Портланда и встретиться там с одним пожилым охотником, который смог ему разъяснить хоть что-то.
Дед Блейна и Курта был охотником. У него остались незакрытые дела. И чем старше становится Блейн, тем усерднее ему будут напоминать о том, что он должен продолжить дело.
Андерсон поблагодарил Коллинза и отправился домой, но на душе его было паршиво. Значит, ему не удастся избежать охоты. Не удастся просто забыть обо всем, стать доктором, жить со своим омегой. Выходит, его все-таки втягивают во все эти дела с нечистью, и Блейн был полностью уверен, что если он попытается просто игнорировать все это, то будет хуже. Намного хуже...
Вернувшись буквально за полчаса до возвращения Курта из школы, Блейн опустился на стул на кухне и сложил голову в руки, чувствуя себя разбитым.